Конец минувшей недели ознаменовался очередным скандалом. Вопреки стамбульским договоренностям украинская сторона просто не явилась на обозначенное место и не приняла 1212 тел погибших солдат. Печальный груз несколько дней хранится в рефрижераторах в ожидании реакции Киева. В недоумении находятся и международные журналисты, которых допустили в район обмена телами.
Руководитель Главного управления разведки Минобороны Украины Кирилл Буданов оправдывался перед журналистами как-то по-детски: мол, Украина «испытывает информационное давление и попытки влияния на условия обмена». Да и списки военнопленных, по его мнению, «не соответствуют согласованному подходу». Что имеется в виду, не поясняется. Ведь в полученных Киевом списках фамилии 640 военнопленных из категорий «раненые, тяжелобольные и молодежь».
Между тем, позавчера часть договоренностей была выполнена. Противоборствующие стороны обменялись военнопленными в возрасте до 25 лет. Но подвижек в обмене телами, тяжелоранеными и тяжелобольными пока не наблюдается. Почему?
Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо ознакомиться с украинским законодательством в области выплат за ранения и гибель на фронте. Согласно Постановлению Кабмина №168, семьям погибших военных гарантируется выплата в размере 15 миллионов гривен. А это, на минуточку, 360 тысяч долларов. Умножаем на количество тел и получаем цифру в 2,2 миллиарда долларов. Неудивительно, что господин Зеленский в своих выступлениях подводит общественность к тому, что россияне подменяют тела, документы, что невозможно идентифицировать всех.
Аналогична ситуация и с ранеными. За легкое ранение военнослужащему ВСУ гарантируется выплата от 50 до 100 тысяч гривен, среднее оценивается в сумму до 300 тысяч, тяжелое – до 700 тысяч, потеря конечности – 1 миллион гривен. В сравнении с выплатами за гибель, конечно, суммы нищенские. Но ведь и раненых на порядок больше!
В попытке сэкономить на выплатах, учитывая, что в бюджете и так нет ни копейки собственных средств, украинские чиновники начинают напоминать обществу, что есть некие условия для их получения. Они не делаются, если военнослужащий погиб не в бою, был пьян, находился под воздействием наркотических средств, являлся дезертиром, убит случайно. Как думаете, сколько погибших из 6 тысяч будут соответствовать необходимым критериям?
Интересен и тот факт, что по данным Международного комитета Красного Креста, к нему обратилось более 400 тысяч украинцев, которые разыскивают своих близких. В основном мужского пола и призывного возраста. Уверен, при современных уровнях коммуникаций затеряться даже за границей довольно сложно. Любой, уехавший в иную страну украинец с легкостью сообщил бы об этом родным посредством социальных сетей и мессенджеров. Скорее всего, эту цифру можно отнести к безвозвратным потерям, которые тщательно скрываются руководством Украины. Во-первых, чтобы не будоражить общество, а во-вторых – в целях экономии на компенсационных выплатах.
Иными словами, все человеческое украинской элите чуждо. И желание родственников узнать судьбу своих сыновей и отцов, и возможность похоронить тела близких по христианскому обычаю, и необходимость лечения своих раненых и больных. Забрать здоровых 25-летних бойцов, которых все еще можно снова отправить на передовую, это пожалуйста, это выгодно. А кому нужны мертвые и калеки? Явно не Зеленскому и его компании.
