Одна из улиц в частном секторе Добруш носит имя Жени Петренкова. Не Евгения, без отчества, он навсегда остался Женей. Подростком, который не смирился с тем, что на его родную землю пришли оккупанты.

Из воспоминаний диверсанта Анатолия КУЛИКОВА:

«В нашей школе учился Женя Петренков. В 1941 году он окончил 8 классов. Когда началась война, и фронт приближался к Добрушу, он со своим двоюродным братом решил уходить с нашими отступающими частями и намерением вступить в ряды Советской Армии. Так они и сделали.  Им долго не удавалось примкнуть к ним. Их не принимали как малолетних. Потом на одной железнодорожной станции они попали под бомбежку и утеряли друг друга.

Брат Петранкова Грицев (Гуцев) после долгих приключений попал в Пермское летное училище, окончил его и в конце 1945 года был летчиком ночных бомбардировщиков.

Женя в 1941 году попал в нашу часть разведчиком. В одном из боев был ранен и оказался в лагере военнопленных в д.Семеновка, откуда бежал и пришел в Добруш в октябре октябре 1941 года. Он сразу включился в сбор оружия и боеприпасов в местах, где проходили фронтовые бои в районе Добруша.

Поскольку с Женей мы были знакомы еще до войны, мы в это время подружились. Он доверил мне свою тайну: спрятал во рвах между Добрушем и кирпичным заводом ручной пулемет, но там что-то не в порядке.  К этому времени уже состоял в Добрушском партийно-комсомольском подполье и вместе с другими подпольщиками нами отремонтировано пять ручных пулеметов. Таким образом, мы с Женей разобрали его пулемет, перечистили, смазали и решили опробовать. Мы дали одну очередь, затем вторую, третью, устраняяя заедание и только подготовились дать очередную очередь,к ак увидели со стороны Добруша едут всадники в нашу сторону. Прятать пулемет и удирать было поздно. По неопытности Женя не подпустил ближе, а дал очередь преждевременно. Но хватило и этого, хотя мы и не убили никого, но часть полицаев свалилась с лошадей, другие повернули лошадей обратно и так кто на лошадях, кто пешком удирали обратно.

Этим временем мы спрятали пулемет и вернулись в Добруш. Проходя по городу, услышали, что партизаны обстреляли партизан и теперь они с немцами поехали их уничтожать.

(Из воспоминаний зачеркнуто: вместе с Женей Петренковым мы распространяли листовки, газеты)

В 1941 году мосты через Ипуть были сожжены и немцы навели понтонный мост в районе леса Хвойницкий. Через этот мосток по дороге ехали немцы на фронт на автомашинах, мотоциклах и лошадях.

Я, Петранков, Кухарев Ф., выбрав удобный момент, растянули проволоку, крепко закрепив оба конца за деревья. Вскоер послышался шум приближавшихся мотоциклов. Мы успели увидеть, как первый, а затем второй и третий мотоциклист вылетели из мотоциклов, мотоциклы на скорости разбивались о деревья. Сколько их там погибло, мы не знаем, но не успели отбежать по лесу метров 200, как там началась пулеметно-автоматная стрельба, продолжавшаяся несколько часов.

Мы разбрасывали в колеи автомашин колючки («Ежи») и доски со вбитыми гвоздями, что заставило немцев впереди автомашин, трактор на гусеничном ходу или танк.

Мы уничтожили на ст.Добруш телеграф и семафорное управление, на складе горючего спустили в землю горючее. На бумажной фабрике уничтожили часть ценных станков, которые были подготовлены к эвакуации в тыл.

Когда в нашем доме был установлен радиоприемник, мы слушали, записывали и распространяли  сводки информбюро.

В 1942 году начали выплавлять тол из снарядов. В апреле 1943 года на перегоне Добруш-Закопытье я, Петранков и Кухарев взорвали поезд.

В начале мая 1943 мы решили уничтожить коменданта Аппеля, который ездил в вечернее время на бричке в так называемый организованный им «Земский двор». Это бывшее правление совхоза «Ланге». Поскольку с комендатуры в земдвор были две дороги, по левую и правую сторону железной дороги, то нам это никак не удавалось. Либо в тот день когда мы делали засаду, комендант не ехал, либо проезжал не там, где у нас засада.

Возвращаясь из такой операции, Женя попал сам на итальянский патруль и был схвачен. При нем было несколько гранат и винтовка. Его посадили и держали в итальянской комендатуре. С некоторыми итальянским и антифашистами мы имели связь и пытались Женю выручить, но он этого не знал, и как только представилась возможность, выпрыгнул из окна и стал убегать. Часовой выстрелил. На выстрел прибежали полицаи, начали стрелять, раненого поймали и начали избивать и посадили в тюрьму, где зверски издевались следователи СД и полицаи.

Петренков порезал себе вены и кровью на стене нарисовал эпизод, когда мы с ним на дубовом мосту убили и сбросили под мост шефа полиции.

Перед этим я и Кухарев заминировали железную дорогу на удочку (не разобрать слово ч или с?). Все хорошо замаскировали. И просили дать нам подкрепление из спецотряда партизан. Но поскольку рабочий поезд следовал утром по безлюдной местности Добруш-Гомель это было рискованно, а сам поезд взрывать было нельзя, так как там ехали наши люди, в том числе подпольщики, работавшие на Гомелськом ПВРЗ.

В гомельской тюрьме Петранков организовал в своей камере попытку к побегу. Но там был провокатор, который выдал план к побегу. После чего Петранкова избили в последний раз и расстреляли.

Храпуцкий Федя, Петранков Женя отдали свои юные жизни за то, что бы, дети, теперь жили без войны».