Седая старушка в одной из палат Огородне-Гомельской больницы сестринского ухода чаще всего лежит на кровати и, прикрыв глаза, о чем-то размышляет. Местный персонал поясняет: Вассе Макаренко – 93-й год. Память ее стала подводить. Потому племянница и привезла ее из Жгунской Буды, где женщина жила в одиночестве, в медицинское учреждение.
 

Напрягая мышцы лица, женщина тщетно пытается вспомнить последние десятилетия своей жизни. Зато каждый день военного лихолетья отчетливо врезался в память.
 

– Когда немцы вошли в деревню, сельчане попрятались по домам, – вспоминает Васса Макаренко. – Нас было четверо сестер и брат Алексей. Второй брат – Тихон – в это время учился в Киеве. Особо немцев не боялись: те постреляли деревенских собак – и вся война. Но когда оккупанты стали размещаться в домах, а хозяев выгонять в погреба и сараи, отношение к ним резко изменилось.
 

Подворье Макаренко врагам не приглянулось. Да и где разместиться солдатам в небольшой избе с печью, занимавшей едва ли не половину площади? Сестры и мать старались жить по ранее заведенному порядку: пололи грядки, кормили скот. Его, кстати, уже осенью забрали фашисты. Жить стало голодно.
 

– Ко всему можно привыкнуть, притерпеться, а вот к голоду – никак, – горестно вспоминает собеседница. – Картошки и то до весны не хватало. Как только с полей сходил снег, собирали перезимовавшую. Пекли из нее лепешки с травой. Едой часто приходилось делиться с ночными гостями – партизанами.
 

С наступлением зимы они все чаще заглядывали в деревню. Крепким мужчинам было совестно просить у женщин краюху хлеба. Но те без разговоров собирали им продукты, снабжали бельем и теплой одеждой. Понимали: появись они в деревне в дневное время…
 

Спасением для многодетной семьи стал приход в деревню итальянских солдат. Вопреки слухам, они никогда ничего не брали без разрешения. Часто подкармливали детей из полевых кухонь, угощали шоколадом. Собеседница вспоминает случай, когда итальянский офицер привел солдат в дом, где собирались старообрядцы Жгунской Буды.
 

– Строго глянул на солдат, заставил снять обувь, – говорит Васса Макаренко. – Как на экскурсии, рассматривали они иконы, рушники…
 

Во время наступления Красной армии у деревни долго шли бои. Большинство жителей это время пережидали в болотах. Освободителей встречали букетами цветов.
 

Отец Вассы с фронта не вернулся. Еще до Победы скончалась от тяжелой болезни мать.
 

– Старшая Александра стала за маму, – рассказывает женщина. – Меня приставили к печи. Пока сестры работали, я должна была и есть приготовить, и хозяйственные работы сделать. Об учебе и не помышляла. Время пришло – в местный колхоз пошла трудиться, потом – на почту. Вышла замуж, но детей Бог не дал. После смерти мужа осталась одна.