Уголовное дело об уничтожении белорусского народа во время Великой Отечественной войны Генеральная прокуратура возбудила в апреле этого года. Расследованиями на местах сейчас занимаются сотрудники областных и районных прокуратур, в том числе – добрушской.
Задача – открыть новые факты зверств нацистов, отыскать архивные документы. Что удалось выяснить, узнавал «ДК».
Заместитель прокурора Мария Инчина входит в следственную группу Генпрокуратуры. На ее рабочем столе – увесистая папка, в которой подшито более 500 листов.
– Изучение материалов дела начинается с актов чрезвычайных комиссий, которые создавались сразу после Великой Отечественной войны. В их состав, как правило, входили секретарь райкома КПБ, директор школы, прокурор, председатели крупных сельсоветов, иногда представители церкви, – рассказывает Мария Инчина. – Необходимую информацию получаем также из районной книги «Память», старых выпусков газет.
Цифры в архивных документах неточные, делает вывод собеседница. Ведь в предвоенные и военные годы в деревнях жила основная масса населения нашей страны, следовательно, замученных и погибших гораздо больше. Поэтому очень важно найти свидетелей тех событий, которые могут вспомнить подробности гибели своих односельчан, найти неустановленные до этого места массовых расстрелов и других расправ над мирными жителями.
«Бередить старые раны жестоко, но это необходимо для установления более точного количества жертв фашизма, нанесенного Беларуси экономического ущерба».
Основная категория людей, с которой работает Мария Инчина по уголовному делу о геноциде, – бывшие узники фашистских концлагерей.
– По данным военкомата, их в районе тринадцать, еще двое в этом году не дожили до сегодняшнего дня, – отмечает Мария Инчина. – Проблема в том, что все эти люди уже в преклонном возрасте. Им трудно общаться с нами по состоянию здоровья. Они не помнят подробностей. И это естественно, ведь в то время они были детьми. В основном, рассказывают, как вместе с матерями долго шли по дороге, а потом ехали куда-то в вагонах поезда, где было темно, холодно, а спать приходилось на полу. Несколько дней без еды, в страхе и панике... Переживать такое заново очень тяжело. Только начинаешь спрашивать, а у них тут же слезы – ручьем. Бередить старые раны жестоко, но это необходимо для установления более точного количества жертв фашизма, нанесенного Беларуси экономического ущерба.
Мария Викторовна не скрывает: во время таких бесед и сама не может сдержать эмоции. Недавний визит в Борщевку принес положительные результаты в плане пополнения фактами. Но каждый из них прокурорскому работнику пришлось пропустить через себя. К примеру, 86-летняя сельчанка Ш. хорошо помнит день, когда в их поселке Веселом, которого сейчас нет на карте района, немецко-фашистские захватчики вели к месту расстрела стариков и детей. Она выжила – вместе с мамой успела спрятаться в подвале дома…
– Не меньше впечатлил и рассказ 95-летней бабушки Марии из этой же деревни, – делится подробностями Мария Инчина. – Чувство голода, мучившее ребенка войны, женщина не забыла до сих пор. Доходило до того, что мать, спасая детей от голодной смерти, кормила их продуктами, в которых завелись черви…
Общаются прокурорские работники не только с узниками концлагерей, но и с их родственниками, жителями деревень – очевидцами тех событий, их детьми. К расследованию подключают музейщиков, председателей сельисполкомов, поисковиков. Например, представители объединения «Ніколі не забудзем» уточнили: на предполагаемом месте массового расстрела евреев и цыган в Тереховке раскопки не проводились. Сколько человек там похоронено и как именно они погибли, еще предстоит выяснить. На очереди – и работа с ветеранами войны. А также составление карты с указанием мест расположения сожженных деревень района.
Фото Евгения УСТИНОВА
