Свершилось. Украина ратифицировала Стамбульскую конвенцию. На портале Офиса Президента сразу же появилась петиция с призывом легализовать однополые браки, а депутаты Верховной Рады приступили к активному обсуждению, насколько такое решение, в случае его принятия, будет противоречить нормам Конституции. Хочется спросить: неужели в такое сложное для соседей время у них нет более насущных забот?
Тема легализации ЛГБТ лично для меня как представителя славянского народа, дорожащего семейными ценностями, очень болезненна. Выходец из многодетной семьи, православный верующий, муж и отец, я не могу понять, где и когда свернул в пропасть народ моего покойного отца-украинца (во мне ровно половина украинской крови – авт.). Не могу представить себе, что через некоторое время двоюродные сестры, племянник и племянницы будут до совершеннолетия называть своих детей словом «оно». А, судя по всему, именно к этому дело и идет. Не зря же Всемирная организация здравоохранения официально узаконила третий пол.
Обсуждая ситуацию с друзьями, не раз слышал версию, что Стамбульская конвенция – благо для слабого пола. Ведь она призвана предупреждать и бороться с насилием в отношении женщин и домашней тиранией. Возможно, и так. Но разве закон в Украине позволяет поступать по-иному? Тогда зачем нужны дополнительные гарантии защищенности женщин? Подробно ознакомившись с документом, еще раз убедился в правдивости древней идиомы: дьявол кроется в деталях.
Определение «гендерный», данное в документе, означает социально закрепленные роли, поведение, деятельность и характеристики, которые определенное общество рассматривает как соответствующие женщинам и мужчинам. То есть, гендер – понятие социальное: кем ты себя считаешь, тот ты и есть. То есть можно выбрать свой пол, изменить, отрицать его и так далее.
Но опасность не в этом. В статье 14 конвенции присутствует обязательство государства допустить ЛГБТ-пропаганду в систему образования (!), спорт, культуру, СМИ. К тому же, конвенция обязывает государства создавать все политические условия, преодолевая собственные традиции и обычаи, для реализации этого документа. К правам женщин такие требования, на мой взгляд, не имеют никакого отношения. По сути, это неприкрытое покушение на традиционную семью, церковь, систему социальных связей. Ведь документ предполагает не терпимость к гомосексуализму, а прописывает его как норму общественного поведения.
Даже эти доводы не всегда убеждают оппонентов. В ответ часто звучит расхожая фраза, которой давно характеризуют белорусов: мы же – толерантны. Да, мы с пониманием относимся к другим традициям, вероисповеданию, привычкам и моделям поведения. Но здесь – другое. Пусть в Беларуси и нет уголовной статьи за гомосексуализм, но он никогда не будет узаконен ни в одном документе. В Конституции сказано четко: брак – это союз женщины и мужчины по рождению.
Желание Украины приобщиться к европейским ценностям вполне понятно: для страны это не только жизненно необходимо для интеграции в Европу, это – одно из жестких условий для получения всякого рода помощи и последняя надежда на вступление в Евросоюз. Между тем, конвенцию не ратифицировали даже многие государства ЕС. Да и сама Турция уже вышла из нее. Так что ее «Стамбульское» название уже звучит как-то издевательски.
Политологи и журналисты предполагают: принятие документа аукнется стране-соседке через год-два. Вполне вероятно, что конфликт меньшинства (сексуального – авт.) и православного большинства разорвет страну. Если она к тому времени еще будет существовать как самостоятельное государство.
